Так получилось, что я пообещал написать что-нибудь полезное о лыжах, лыжниках, горах… Что бы такое сочинить? В общем-то, давно уже рассказал всё, что хотел, но раз обещал, то делать нечего. Зашел на один уважаемый сайт, где в свое время графоманил (не без успеха, между прочим), почитал-почитал… плюнул и вышел. Но придумал: а выдам-ка я что-нибудь философское - на такое, по-моему, еще никто не замахивался.
Итак. Лыжебордический феномен и его место в… в… Неважно. Начнем, пожалуй.
С одной стороны, лыжебордический мир - это комплекс объективных и весьма тяжеловесных сущностей: производство снаряжения, научные исследования, строительство, энергоснабжение и многое другое. Добавим сюда туризм, отели, чартерные рейсы… деньги, по-просту говоря.
А с другой стороны, сами лыжебордеры - это обычные люди с набором страстей, слабостей и тараканов, ищущие в скольжении по снегу то, чего им субъективно не хватает в жизни. Список индивидуальных мотивов займет не одну страницу: от Нарциссовых страданий до поисков смысла жизни. Не помню, кто именно высказал раздерганную на цитаты фразу: "Лыжи не являются счастьем, но вполне способны его заменить".
При самом поверхностном взгляде заметны три источника и составных части изучаемого феномена: снаряжение, спорт, любительство. Фирмы-производители, вопреки кризисам, войнам и глобальному потеплению, упрямо куют свою продукцию, привлекая ученых из всех отраслей знания - от физики до психологии. Новейшие образцы, иногда подлинно революционные, отдаются спортсменам, которые испытывают их, придумывают невиданные технические приемы, и наконец показывают всем новые возможности. Но это только начало: обкатанные спортсменами лыжи и доски упрощаются, удешевляются, штампуются десятками тысяч и уходят в магазины. Теперь за дело берутся любители: читают статьи, смотрят фильмы, с придыханием закупают новое снаряжение и катаются. Просто катаются… Но именно любители финансируют научные лаборатории и заводские цеха, именно за их счет тренируются и лечатся спортсмены. Заметьте, любители не только тратят деньги на лыжи, доски и покатушки. Вот для кого, скажите, на этапах Кубка Мира развешивается реклама "Audi"? Да и те самые спортсмены - откуда они берутся? Элементарно: спортсмены - это подросшие дети опять-таки катальщиков-любителей.
Конечно, любители бывают разные, одни фанатично упражняются и оттачивают технику, а другие выезжают в горы, чтобы не вылезать из шезлонга. Или из-под стола. Но деньги платят все.
Однако эти три части не витают в космическом вакууме. "Стою на асфальте я, в лыжи обутый"?
Отнюдь! Изучаемый феномен существует лишь в условиях наклонной поверхности, покрытой снегом, причем требования к этой поверхности всё более усложняются. Уместно вспомнить: еще в 1949 году американец Хиатт изготовил и испытал первые карвинговые лыжи. Да, они отлично резали… иногда… кое-где… на ровном и жестком. В результате идея была благополучно забыта на полвека - пока склоны не стали регулярно выравнивать и уплотнять.
И вот пожалуйста: кроме гор и снега, уже нужны ратраки, а хорошо бы и снежных пушек для страховки. Ах да, и подъемники! Для всего этого, понятно, солярка и электричество, а также по мелочам: двигатели, тросы, зарплата… Минуточку! А кто будет платить? Любители, конечно! Но чтобы они поехали в горную деревушку, нужно еще кое-что: отели, рестораны, бассейны… Подъемники хорошо бы с защитой от ветра и теплым местом для попы… Или дотянуть канатку вооон до того перевала - чтобы можно было спуститься в соседнюю долину. А это уже бульдозеры, бетон, металлоконструкции…
Есть и более сложные достижения лыжебордического материального прогресса. Взять, например, пригородные ГЛЦ - смешные горки, снег иногда только искусственный, а отбоя от желающих нет. А дальше уже крытые всесезонные холодильники, склоны которых и склонами-то назвать трудно. Но! Уже есть люди, катающиеся круглый год исключительно в таких сооружениях, ни разу не бывавшие в настоящих горах и не собирающиеся там бывать. Глупость и ограниченность? Вовсе нет!
Что важнее для катальщика - общение с горами или собственно катание? Допустим, в свое время горнолыжники-любители выбирали первое - бывало, что ночевали в убогих избушках, умывались в ручьях и готовили на примусе. Но сегодня есть возможность выбрать и второе: целиком отдаться процессу, не подвергая себя неудобствам и не заботясь о мелочах. Если отмести в сторону сакральный аспект лыжебордического отдыха, то придется признать: с точки зрения катания как такового, пригородные ГЛЦ ничем не уступают традиционным курортам. Склоны, конечно, значительно короче, но и циклов подъем-спуск можно сделать немеряно, и ездить туда несложно - хоть каждый вечер после работы. А разноколиберные "Снеж.комы" - следующая ступень развития покатушек - не только легкодоступны для посещения, но и обеспечивают независимость от погоды. Горные лыжи, еще недавно не представлявшиеся в отрыве от дикой стихии гор, на наших глазах превращаются в цивилизованный фитнес. Замечу, что в этом нет ничего удивительного - точно так же как в мирном фитнес-боксе и полезных соляриях, заменивших вредное Солнце.
Да-да, мотивы и устремления лыжебордеров динамично меняются. В рамках данных рассуждений не требуется понимать желания каждого отдельного катальщика (по моему глубокому убеждению, и невозможно), однако главный вектор вполне доступен наблюдению. Вот он-то и определяет пути развития трех частей лыжебордического феномена.
Для иллюстрации рассмотрим пресловутую "карвинговую революцию" - явление неоднозначное, но, вне всяких сомнений, выдающееся. Согласно общепринятой версии, фирмы-производители в своем бескорыстном стремлении способствовать прогрессу горнолыжного спорта разработали и запустили в производство лыжи, специально предназначенные для резаной техники. Широкая катательная общественность, изумленно ахнув, переняла у спортсменов новое снаряжение и технические приемы, и воцарилось счастье. Не так ли?
Можно не знать про эксперименты Хиатта, можно не знать и о том, что ведущие спортсмены владели резаной техникой еще в 50-е годы, на деревянных лыжах. Но нельзя не задаться вопросом: а почему, несмотря на очевидное падение зрелищности соревнований, FIS не прихлопнула нововведение на корню? Например, Федерация легкой атлетики очень оперативно запретила аэродинамическое копье, а Федерация тенниса - лысый мячик. Но даже и не гнобя карвинговую снарягу, FIS могла бы разделить горные лыжи на две части - классические и вольные, аналогично равнинным дисциплинам. Однако и этого не произошло.
На самом же деле, "карвинговая революция" состоялась в полном соответствии с теорией Ленина. На вылизанном вельвете современных курортов вездеходная классическая техника утратила свое значение, однако ее сложность по-прежнему оставалась главным препятствием для роста массовости - а следовательно, и продаж.
"Низы" (массовые катальщики-любители) не хотели годами учиться, а "верхи" (фирмы-производители и курорты) не могли ничего предложить. Поэтому, при принятии решений о переналадке конвейеров главным вопросом было не "Что это даст спортсменам?", а "Будет ли продаваться?" И когда оно стало-таки продаваться, да еще с бешеным успехом, FIS разумно стушевалась. Спортсменам-то, в конце концов, всё равно, на чем ездить - хоть на палке верхом, работа такая.
Началось со смешного: ленивый нетренированный человек хотел кататься в горах, но не мог научиться. А кончилось революцией, породившей множество побочных явлений: массовость выросла в разы, курорты зацвели еще более махровым цветом, рванул вверх травматизм при идиотских обстоятельствах, а под шумок и снаряга подорожала.
Но из недр горных лыж внутренние процессы вытолкнули на поверхность фрирайд.
В качестве гипотезы можно принять, что фрирайд - как лыжный, так и досочный - явился своего рода протестом против заорганизованности трассового катания, лищающей его главной составляющей - острого ощущения личной свободы. По сути дела, фрирайд - это попытка возврата к горным лыжам 50-60-х годов, когда трассы, по большей части, не готовились, да и самих катальщиков было мало.
Однако лыжебордический мир не мог не отреагировать на развитие новых тенденций. Первым шевельнулся спорт, включив "свободное катание" в систему соревнований. Реакция промышленности также не заставила себя ждать: в магазинах выстроились широкие и неповоротливые целинные лыжи, быстро вошедшие в моду и сразу же утратившие ясное назначения. Когда же число ищущих свободы превысило некоторую критическую величину, курорты и турбизнес занялись приведением фрирайда в организованное русло.
Что дальше? Это очевидно: сначала огороженные и специально подготовленные зоны внетрассового катания, а в перспективе - крытые фрирайдные стадионы с холодильниками. Скалолазанье уже давно переместилось под крышу, и никто не жалуется.
Однако помимо фрирайда, революция породила и slow skiing. По всей видимости, "медленное катание" явилось защитной реакцией на рост беспричинного травматизма. Курорты оперативно отреагировали: в Альпах повсеместно появляются трассы, маркированные знаками "slow skiing" и контролируемые лыжными патрулями. Да и на общих, не-slow, склонах потихоньку устанавливаются радары - пока что просто для измерения скорости. Из чистого любопытства, разумеется.
Спорт и промышленность пока молчат. Не ждет ли нас в недалеком будущем реинкарнация безвременно почившего лыжного балета? Как знать, как знать. История любит повторяться - и лыжная, в том числе.
Нелишним будет отметить, что профессиональный (а заодно - и социальный) состав катальщиков также меняется. Так, отечественные горнолыжники-любители еще 30-40 лет назад в подавляющем большинстве были представителями точных и технических наук, но эти профессиональные технари одновременно умудрялись быть романтиками, наивными поэтами и художниками.
Сегодня основная масса лыжебордеров имеет отношение к менеджменту, бизнесу и экономике, и если последнюю с большой натяжкой еще можно отнести к точным наукам, то менеджмент и бизнес уж точно нет. Современный лыжебордер-любитель - это в гораздо большей степени гуманитарий, чем технарь, однако столь разительная перемена не привела к гуманизации его менталитета. Скорее наоборот - средний катальщик стал намного более прагматичным, и упомянутая выше трансформация лыж и сноуборда в фитнес служит лишним тому доказательством.
Прослеживается и более интересная тенденция: современные лыжебордеры, по роду деятельности весьма далекие от точных и естественных наук, с энтузиазмом сочиняют физико-математические теории горнолыжной техники - точно так же, как десятилетия назад лыжники-технари сочиняли нескладные стихи о горах.
Что это, если не информационный гомеостаз лыжебордического коллективного разума? Его духовная начинка остается сбалансированной, а сиюминутные шатания, обусловленные изменениями внешней социальной среды, эффективно компенсируются: находясь внутри системы, физики вынуждены обращаться к стихам, а управленцы - к математическим формулам.
Эволюция, между тем, продолжается. Материальный базис прирастает производством невиданных прежде гаджетов - от сомнительных электронных приборчиков до украшений из хвостов убитых животных.
Не отстает и надстройка. Катальщики давно обзавелись своим сленгом, затем фольклором и мифологией, самые ретивые претендуют на иррациональное превосходство над некатающимся населением.
Однако заметны признаки явлений и другого рода. Общность, которую еще недавно гордо именовали "Снежным Братством", стремительно распадается. К сожалению, это вполне естественный и объективно обусловленный процесс: разрастаясь, сообщество вобрало слишком много лишнего, вот и...
На наших глазах закончилось счастливое Время Собирать - неотвратимо настало Время Разбрасывать.
Примечание: вышеизложенное является личным мнением автора и не нуждается в одобрении.
Skipper